[ввиду разложения] даже у меня вызывал некоторое отвращение, учитывая обстоятельства. Но члены семьи хотели, чтобы мы снова одели его. Я не помню разрезали ли мы брюки и рубашку, чтобы подогнать их под это тело. Однако, как правило, практика заключается в том, чтобы разрезать брюки и рубашку сзади, дабы можно было облачить труп, особенно когда тело кажется опухшим. Я не клал ни ткань, ни полотенце на живот трупа [чтобы сдавить их]. Помню, мы надели куртку, может быть, шерстяную, у которой кажется были светло-серые рукава. Лицо было опухшим, багрового цвета, отёчным, волосы были нормальные и я не обращал внимание на другие вещи.»1

После облачения трупа в чистую одежду Барбетта вместе с помощником поместили его в гроб, а гроб – в цинковый ящик. Помощник обработал верхний край ящика кислотой, а Барбетта собственноручно запаял крышку. По его прикидкам, работа была закончена в 14:30 13 октября, самое позднее – в 15 часов.

После этого Уго Нардуччи поблагодарил похоронных дел мастера, рассчитался с ним и… заявил, что в его услугах более нет нужды. Далее организацией и проведением похорон занималась другая компания! Свидетель не знал, что происходило с цинковым ящиком после 15 часов 13 октября – где его хранили, вскрывали ли его, извлекали ли из него гроб – Барбетта вообще никогда более не встречался с членами семьи Нардуччи и не бывал на вилле Франческо.

Свидетеля спросили, насколько обычной является практика перехода клиента от одной похоронной компании к другой. Казалось бы, уж коли одна организация начала работу, так пусть она и заканчивает! Габриэле Барбетта уклончиво ответил, что практика отказа от услуг похоронной компании имеет место и подобный отказ не является поводом для каких-то претензий или конфликтов, тем более, что в данном случае услуги Барбетты были надлежащим образом оплачены. Так что ничего особенно подозрительного в действиях Уго Нардуччи он не усмотрел…

А вот инспектор Джуттари посчитал что вся история с утоплением Франческо Нардуччи выглядит крайне подозрительно с самого начала и до конца. И неожиданная и безмотивная замена похоронной компании отлично подкрепляла подозрения недоверчивого инспектора. Подобная замена по мнению инспектора понадобилась для того, чтобы вскрыть цинковый ящик и осуществить подмену трупа, не возбуждая подозрений представителей похоронной компании.

Кроме изложенного выше Микеле Джуттари знал кое-какие детали, в которые не были посвящены посторонние. Изучая материалы расследования преступлений «Флорентийского Монстра», главный инспектор припомнил об одной операции, проведённой сотрудниками целевой группы после убийства французских туристов на поляне в лесу Скопети. Речь идёт об обыске квартиры в городке Фолиньи (Foligno), в которой, по сообщению секретного агента полиции, находилась ёмкость с… куском человеческой плоти в формалине. Согласно сообщению информатора, квартира эта была расположена в историческом центре города на улице позади бара «Jolly» (без указания точного адреса); в агентурном донесении приводились приметы мужчины, который в этой квартире появлялся – тот обычно ходил в синих джинсах, вместо часов носил золотой браслет, постоянно пользовался чёрными очками, отпускал щетину в стиле голливудских киноактёров, или бородку. Имени этого мужчины информатор не знал, зато это сумели узнать полицейские.

Этим человеком оказался… Франческо Нардуччи, снявший квартиру в Фолиньи втайне от своей жены. Обыск там был проведён 30 сентября 1985 г., т.е. спустя 3 недели со времени убийства французских туристов и за неделю до странной гибели Франческо Нардуччи в водах озера Тразимено. Подняв документы финансовой отчётности за тот период, Микеле Джуттари установил, что обыск квартиры Нардуччи проводился с 22:00 до 04:00 часов и был оплачен как сверхурочная работа. Из зарплатной ведомости главный инспектор узнал фамилии участников обыска и его руководителя – им оказался хорошо знакомый читателям этого очерка маршал Корпуса карабинеров Минолити, тот самый, который через несколько лет заподозрил, что Руджеро Перуджини подбросил гильзу класса Н 22-го калибра под яблоньку в саду Пьетро Пачиани. За эту свою прозорливость Минолити, как было написано выше, был изгнан из межведомственной группы САМ.

Франческо Нардуччи с женой Франческой (в девичестве Спагноли).

Джуттари встретился с Минолити, и тот припомнил обстоятельства обыска, даже сумел по памяти восстановить план квартиры. А потом ошарашил главного инспектора сообщением о том, что упомянутая квартира обыскивалась дважды! Второй раз это случилось сразу после того, как стало известно об исчезновении Франческо Нардуччи. Джуттари проверил это сообщение и выяснил, что карабинер не ошибся – повторный обыск квартиры был действительно проведён в период с 17:00 до 20:00 9 октября 1985 г. Оба обыска были безрезультатны, ничего подозрительного в квартире Нардуччи отыскать не удалось, но внимание Джуттари в данном случае привлекло вовсе не это. Ему был важен тот факт, что погибший при странных обстоятельствах молодой крепкий мужчина перед самой смертью попал в разработку группы САМ. И кто знает, уж не явилась ли его странная смерть следствием полицейского обыска, проведённого за неделю до гибели?

Неужели кто-то ловко и быстро замёл следы под самым носом межведомственной группы господина Руджеро Перуджини? Микеле Джуттари ответил на этот вопрос положительно, и это обусловило то, что изучение всех аспектов жизни и смерти Франческо Нардуччи стало главной задачей ГИДЕС на несколько последующих лет.

Прежде всего, детективы обратили внимание на то, что Франческо Нардуччи любил красный цвет – он носил красные рубашки, куртки, носки, все его автомобили и мотоциклы были красными. А машина «Флорентийского Монстра» описывалась свидетелями как имевшая именно такой цвет. Правда, официально признанный «Монстром» Пьетро Пачиани почти 15 лет разъезжал на белых автомашинах (у него во владении в разное время были 2-а «fiat» -а и «ford» а также мопеды), и на этом основании показания свидетелей считались неточными, но… что если на самом деле свидетели не ошибались? Просто видели они не автомашину Пачиани, а машину Нардуччи?

Джуттари потребовал, чтобы его подчинённые тщательнейшим образом проверили alibi Франческо Нардуччи на все даты нападений «Флорентийского Монстра». И выяснилось любопытное – ни на одну из дат утонувший гастроэнтеролог не имел действительно надёжного alibi. Более того, обнаружилось довольно интересное совпадение. После бракосочетания с Франческой проверяемый улетел на стажировку в Филадельфию, в США, где пробыл 8 месяцев, однако… Изучение документации международных аэропортов показало, что на протяжении этого срока он возвращался в Италию. Причём одно из таких возвращений пришлось как раз на день убийства «Монстром» Сюзанны Камби и Стефано Балди, которое произошло, напомним, поздним вечером 6 октября 1981 г. Фактически Франческо прибыл в Италию за 20 часов до предполагаемого времени двойного убийства и этого времени ему вполне хватало для подготовки и осуществления этого преступления.

Уго Нардуччи, отец Франческо, великолепно стрелял из berett’ы 22-го калибра и по рассказам некоторых друзей семьи, сам Франческо не только обладал навыком обращения с таким пистолетом, но и имел привычку возить его в своей автомашине.

Совокупность этих данных заставляла Джуттари смотреть на Франческо Нардуччи как на не простую жертву таинственного убийства, а серьёзного кандидата на роль «Флорентийского Монстра».

Многие защитники Пачиани, Ванни и Лотти смеялись над тем, что правоохранительные органы «назначили» на роль искусного и ловкого убийцы стариков и инвалидов – теперь же ГИДЕС располагала действительно отличным кандидатом: молодым, ловким, спортивным, с полноценным медицинским образованием. И тот факт, что «Монстр» прекратил свою «охоту на людей» в сентябре 1985 г. теперь получал вполне здравое и логичное объяснение – убийца погиб на озере Тразимено 8 октября того года и продолжать «охоту» просто-напросто стало некому. «Старички» Пачиани, Ванни и Лотти могли привлекаться к совершению преступлений в качестве помощников, но для самостоятельных нападений не годились – теперь Джуттари был готов с этим согласиться. (К слову, уж если упомянуты в этом месте Ванни и Лотти, то можно добавить, что примерно в то же самое время, т.е. в 1999 г., они подавали апелляции в Апелляционный суд, подобно тому, как это сделал Пьетро Пачиани несколькими годами ранее. Впрочем, не зря ведь существует пословица, гласящая, что последователям – неудачный пример. Приговоры отменены не были, лишь